У меня до сих пор нет данного альбома ни на CD (даже пиратском), ни на виниле. И дело тут не в редкости – наоборот, неизвестно почему, но пластинки The Future Now – самые частые гости на ебее из всего творчества Хэммилла. Просто сам альбом довольно противоречивый, не цельный, как обычно это у Хэммилла, и, соответственно, мое отношение к нему тоже никогда не поднималось выше “интересно иногда послушать”.
Большинство ценителей творчества Хэммилла любят делить его на периоды, причем почти все соглашаются, что 1977-1978 год – это как раз водораздел первого и второго периодов (есть ли третий – это отдельный разговор, но что есть первый и второй – согласны, наверное, все). На изменение музыки Хэммилла повлиял целый ряд факторов – и личный кризис, и попытки найти что-то новое в музыке и ситуация с прогрессивным роком в целом. Хоть Хэммилл и открещивается от того, что его музыка – это прогрессивный рок (он его называет “P-word”), но изменение музыки, которое произошло почти во всех прогрессивных группах, которые еще остались на 1978 год, – это факт. Van der Graaf Generator, который выпустил свой последний классический альбом – концертник Vital как раз в начале этого же года, перестал существовать, и Хэммилл полностью сосредоточился на сольной карьере. Описать музыкальный стиль The Future Now сложно, потому что все песни разные, поэтому опишу каждую в отдельности:
Pushing Thirty. Песня посвящена 30-летию Хэммилла, исполнена от лица альтер-эго Хэммилла Рикки Надира (см. Nadir’s Big Chance). Стилистически близка как раз песням с этого альбома, а также песням периода К-группы. Можно сказать, что это так называемый “New-wave”, обобщенное название музыки, которая пришла на смену классическому року и арт-року, будь то панк или металл. В данном случае, скорее панк. Песня была бы малопримечательной, если бы не саксофон Джексона, который сыграл просто отлично. К сожалению, вместо барабанов Эванса тут “калоши”, которыми играет сам Хэммилл. Эта замена живым барабанам портит все впечатление альбомов Хэммилла всего этого периода, но не будем о грустном.
The Second Hand. Менее панковская и более сложная музыкально композиция с проигрышами Джексона на саксофоне. Если абстрагироваться от “барабанов”, то песня очень классная.
Trappings. Про “ловушки” большого бизнеса. Очень хорошая песня в необычном для Хэммилла стиле, с мрачным шепотом бек-вокала (конечно, тоже Хэммилла) и даже дуэтом Хэммилл+Хэммилл (это когда он разными голосами поет одновременно методом наложения дорожек). Музыкально можно провести параллели с альбомом Van der Graaf – “The Quiet Zone/The Pleasure Zone”. Очень интересная и запоминающаяся песня.
The Mousetrap (Caught in). Еще одна песня, не самая известная, но одна из тех, по которым можно судить о творчестве Хэммилла. Хотите кому-то дать представление о том, что такое музыка Хэммилла – дайте послушать эту песню. Очень хорошо, что тут нет “барабанов”. Музыкально очень похожа на предыдущий сольник – Over. Хэммилл тоже поет высоким “драматическим” голосом. Да и текст тоже об одиночестве. В общем, классная песня.
Energy Vampires. Как я прочитал в буклете сборника The Storm after the Calm, изначально данная песня была в несколько раз длиннее (больше 10 минут, тогда как окончательная версия – всего 3 минуты). Дело в том, что она записывалась зимой в плохих условиях и большая часть записи была испорчена шумами. Я даже писал Хэммиллу не осталась ли у него эта первоначальная запись, но, к сожалению, нет. Песня про слишком настырных и даже наглых поклонников Хэммилла, которые вторгаются в его жизнь. Одна из моих самых любимых песен. Очень необычная – как исполнение Хэммилла, так и музыка, главную роль в которой играет скрипач Грэм Смит. Наверное именно из-за участия Смита возможно провести параллель с альбомом The Quite Zone/The Pleasure Zone, хотя она конечно и условна, так как песня, повторюсь, очень необычна.
If I Could. Лирическая песня Хэммилла, которую он часто использует до сих пор в своих концертах (и на альбоме The Love Songs). Стилистически наиболее близка альбому Over. На данном же альбоме выглядит немного не к месту, хотя тут она не одна в таком стиле. Тем не менее хорошая песня, конечно же, стоит также отметить скрипку Смита, которая тут очень подходит.
The Future Now. Титульный трек – конечно же получился одним из лучших. Но еще и очень необычным, сложно провести параллели с какими-то другими альбомами или песнями Хэммилла. Стоит только отметить, что тут лидирующую роль играет сам Хэммилл – его гитара, пианино, всякие спец-эффекты. Очень запоминающаяся, мощная песня, одна из лучших у Хэммилла.
Still in the Dark. Песня близка к более позднему периоду в творчестве Хэммилла, целиком состоит из его вокальных партий под фортепианную аранжировку. Текст про науку, – о том, что мы все еще ничего не знаем. Песня хорошо бы подошла для завершения альбома, но, к сожалению или к счастью – на нем еще 4 трека, впрочем, довольно странных.
Mediaevil. Странная экспериментальная песня без музыки с а-капелла хором Хэммиллов, один из которых эмоционально читает текст, а остальные тянут букву “А”. И все это на 3 минуты. Текст, как следует из названия, про злое Средневековье.
A Motor-Bike in Africa. Еще один экспериментальный трек. Аккомпанементом тут идет звук мотоцикла и постукивания, похожие на звуки тамтама. Хэммилл читает текст. Еще 3 минуты весьма сомнительного удовольствия, впрочем, как минимум одному человеку этот трек нравится (привет, joember!).
The Cut. И еще один экспериментальный трек, но на этот раз хотя бы с музыкой – мрачным гитарным бренчанием. Из этих трех, наиболее слушатебельная, хотя конечно и трудна для восприятия.
Palinurus (The Castaway). Почему-то эту песню Хэммилл решил добавить в конец, хотя она прекрасно подошла бы и для первой стороны. Похожа на Trappings и The Mousetrap – Хэммилл поет дуэтом двумя голосами, но спокойно, под фортепиано, спецэффекты и даже губную гармошку! Вообще, песня очень классная, жалко, что из-за того, что она после трех странных экспериментов, мало кто смог до нее дослушать и оценить по достоинству.
комментарии Хэммилла о данном альбоме.
P.S. Да, забыл упомянуть, что у альбома очень необычная обложка. В оформлении обложки использовались фотографии Хэммилла, где половина лица у него сбрита, а половина – нет, причем на титуле он еще и изображен в странной позе и с выражением испуга на лице.
